Середина 14 века в Византийской империи ознаменовалось распространением мистического учения и аскетической практики, известной как исихазм. Слово "исихазм" происходит от греческого isihia - молчание, тишина. Исихазм сформировался еще в ранневизантийскую эпоху в египетских и синайских монастырских обителях, однако в 14 веке это учение впервые выходит за пределы монастырей, получает теоретическое обоснование в работах Святого Григория Паламы и становится доступным для мирян.

Исихасты учили, что неизреченный Логос, Слово Божье, постигается в молчании. Созерцательная молитва, отказ от многословия, постижение Слова в его глубине - вот путь познания Бога, который исповедуют учителя исихазма.

Большое значение для исихастской практики имело созерцание Фаворского света - того света, что видели апостолы во время преображения Господа Иисуса Христа на горе Фавор. Через этот свет, нетварный по своей сущности, как учили исихасты, подвижник входит в общение с Непостижимым Богом. Исполняясь этим светом, он приобщается божественной жизни, становясь Богом по благодати. Так происходит теозис – обожение человека.

Учение исихазма проповедует путь единения человека с Богом через «очищение сердца» и через сосредоточение душевных и духовных сил на так называемой «умной молитве», сопряженной с психо-физическими функциями человека. Сердце играет особую роль в исихастском «умном делании».

Нелишне будет отметить, что во многих традициях сердце человека тесно связано с символом Чаши. Так, в египетском иероглифическом письме сердце всегда изображалось в виде чаши, а Чаша Грааля, по мнению французского мистика Рене Генона, есть ничто иное как Сердце Христа.

Именно исихазм вдохновил на творчество самого знаменитого византийского живописца Феофана Грека (около 1340 – после 1405). Согласно данным письменных источников, отправляясь из Византии в Великое княжество Московское, он провел некоторое время в Крыму, расписав здесь несколько храмов. И следы, если не самого Феофана, то его школы, могут быть найдены и сегодня в средневековых церквях Таврики.

Для исихастов изображение было не исходным образом для дальнейших построений, а конечным пунктом умозрения, реализацией чаемого – света будущего века. Фрески Феофана Грека, рожденные в экстатической молитве, и доходящие местами до гротеска поражают соединением реализма и фантасмагории.

"Экстатическое на фресках Феофана, как и на волотовских, не только предмет, но и способ изображения. Это живопись "бури и натиска", с ее резким субъективизмом, большой обобщенностью, патетическим динамизмом, с ее пламенной геометрией, кажется как бы готическим экспрессионизмом... Повышенный психологизм Феофана говорит не о душевно-человеческом, а как бы о духовно-титаническом. Созданные им образы кажутся персонажами мировой трагедии", - пишут исследователи Милле и Диль.

Фрески Феофана в храме Спаса Преображения в Новгороде наглядно иллюстрируют возможность преображения человеческой плоти под влиянием «умного делания». В них изобразил ряд подвижников, приближающихся к завершению процесса обожения. На наших глазах активность белого цвета нарастает от образа к образу.

Колоссальное мастерство и реализм не оставляют сомнений, что сам Феофан мог быть свидетелем мистических видений подобных следующему:

«Сделав это, он узрел некоего мужа, облаченного в ризу, во сто крат более яркую и сверкающую, чем вспышка молнии; ноги и руки и лицо его сияли не менее ослепительно. Вокруг того мужа находилось пять ангелов, облаченных в такие же ризы, и имевших такой же облик. У каждого из них было по шесть крыльев, кои, казалось, были из пылающего пламени, и каждый держал в левой руки окровавленный меч. У грозного мужа на челе была начертана надпись, гласившая: «В таковом виде я приду судить все и вся в ужасный и грозный день». («Поиски Святого Грааля»).

Тема «Поклонения жертве», интерпретированная в духе «Диатаксика» патриарха-исихаста Филофея Коккина, также занимала важное место в творчестве Феофана.

С Феофаном Греком, либо его школой, ученые связывают несколько чудом сохранившихся фресок в Восточном Крыму, проникнутых суровой и пламенной религиозностью.

Речь, в частности, идет о росписи храма Святого Стефана в Феодосии-Кафе. Изображение Богоматери в этом храме напоминает позднюю работу Феофана, датированную 1405 годом.

В основе росписи: Причастие апостолов Христом из Чаши на Тайной Вечере.

"Благодаря скупости колорита, энергичной лепке ликов и тел световыми планами, смелым линиям и мощным формам человеческих фигур, обилию и пластическому разнообразию драпировок в этом рядовом провинциальном памятнике с такой силой ощущается тревожное дыхание эпохи, породившей творчество Феофана Грека". (Домбровский О. «Фрески средневекового Крыма»)

Еще одна небольшая фреска сохранилась в храме Святого Иоанна Предтечи в Керчи. На ней изображен неизвестный Святой.

"Удлиненность пропорций, изысканно-простая трактовка складок одежды, аскетическая скупость красок и доходящая до гротескности смелость рисунка настойчиво вызывают в памяти образы фресок Феофана Грека"(Домбровский О. «Фрески средневекового Крыма»).

Часть 4. XV век